Дмитрий Бозин: «Хороший юмор подобен хорошей выпивке, но менее вреден»
В преддверии своего спектакля «Автор категорически не утверждает» Дмитрий Бозин – заслуженный артист России, поэт, ведущий актер театра Романа Виктюка – дал интервью WedMeUp, в котором ответил, пожалуй, на самые главные из вечных вопросов.
— Дмитрий, вы с детства часто переезжали, меняли места жительства, как скоро Москва перестала быть чужим большим городом и стала домом?
— Произошел обратный процесс. Все городищи и городочки, даже которые я не видел раньше, перестали быть чужими. Я поселился на планете: брожу по ее чертогам и пробираюсь по чердакам.
— Что для вас «ощущение дома»? Семейные ужины, праздники, осознание того, что дома ждут?
— Ощущение того, что самое важное уже не нужно объяснять.
— Верите ли вы в судьбу, в предназначение? В каком возрасте вы поняли, что будете актером?
— В пятом классе я рассказал наизусть главу «Теркин на привале» из книги Твардовского. Одноклассники сначала смеялись — остроумно написана книжка, а потом замерли удивленно: глава была не маленькая. А вокруг этого дня — Судьба. Да, я в нее верю.
— На ваш взгляд главная миссия искусства в чем?
— В том, чтобы внедрить человеку загадку, которую он очень захочет разгадать самостоятельно, а разгадает, только полюбив.
— Рудольф Нуриев говорил: «Я танцую для собственного удовольствия. Если вы пытаетесь доставить удовольствие каждому, это не оригинально». Для кого играете вы?
—Для Женщины. В единственном числе.
— В вашей программе «Автор категорически не утверждает» вы обращаетесь к сатире, к юмору, в чем их главная сила, как вы считаете?
— Рассмеявшись, человек теряет самоконтроль. Как струна, издающая звук при ударе. Или аккорд органных труб — громоподобный хохот. Потом человек вернется к себе, к своей трезвости, но это потом. Хороший юмор подобен хорошей выпивке, но менее вреден.
— Вы много играете так называемых отрицательных персонажей, почему? Потому, что «зло» вам особенно удается, или потому, что «зло» интереснее, многограннее?
— «Зло» меня не интересует. Зло — это гнев бездарных. Страшный, но скучный. Я в жизни тоже злюсь, и это тоже страшно и скучно. Но в творчестве меня занимает не зло, а Темная Сила. Темная Тайна. Темное вдохновение. Солнечный Лорка звал его демоном Дуэнде. Поход в него оттачивает светлый, древний разум, лишая тебя опоры современных правил. Я шалею от способности моих персонажей к такому самозабвению. Наслаждаюсь их вдохновенностью.
— Как потом восстанавливаетесь от минусовой энергии, где черпаете силы?
— На сцене нет минусовой энергии. Все рождено Вдохновением. А лекарство от жизненной боли лежит на самом дне этой боли.
— Как вы познакомились со своей женой Фатимой?
— Как в «Тысяча и одной ночи»: «И они посмотрели друг на друга взглядом, оставляющим после себя тысячу вздохов». Как в «Аватаре»: «I see you»... Время и пространство исчезли. Остались только ее глаза.
— Насколько вам важно сохранять личное пространство в браке?
— Не важно. Мы родились навсегда свободными и потому можем позволить себе наслаждение наркотической зависимостью друг от друга.
— Вы ревнивый человек?
— Да.
— Как вы думаете, почему многие люди боятся испытать сильные чувства, любовь?
— Я сам часто говорю о том, что люди боятся любви. Но, отвечая на ваш вопрос, я подумал, что если Любовь ворвется в человека, он не успеет испугаться или обрадоваться. Мы боимся только любви, стоящей в стороне от нас. Открыть закрытую дверь бывает страшно по-детски. Ведь, чем красивее дверь, тем глубже тайна за нею. Первобытная пропасть страшит и дурманит. Человек сначала хочет насладиться страхом: «В тех глазах древний лес да улыбчивый бес». Ну, а сам пока бродит по паркам.
— Возможно, страх обоснован еще и тем, что мы боимся свою любовь потерять, боимся того, что волшебство закончится. На ваш взгляд, есть ли у любви конец?
— Все русскоязычные знают ответ. Конец — принадлежность мужчины. А у женщины там — Начало. Замкните их — вот вам и бесконечность.